Елена КОСТЕВИЧ: "Афины разделили мою жизнь на "до" и "после"

В Рио-де-Жанейро Елена Костевич выступит уже на четвертой Олимпиаде в карьере.

 

О самой большой спортивной драме, завершившейся хеппи-эндом, о химии волнения и персональной бразильской группе поддержки, а также о том, как за один соревновательный час успеть переделать тысячу дел, олимпийская чемпионка Афин-2004 и двукратная бронзовая медалистка Лондона-2012 рассказала в интервью «СЭ».

 

МЫ НАЗЫВАЕМ ЭТУ СИСТЕМУ БОРЬБОЙ ЗА ВЫЖИВАНИЕ

 

- Весь сезон вы прошли практически без поражений. В чем секрет такой невероятной стабильности - вы нашли волшебную палочку или в услужение к вам попал джин?

 

- Я сама для себя пыталась вывести формулу успеха и пришла к выводу, что это коктейль из трех составляющих - опыта, профессионализма и везения. Четыре года назад вместе с изменениями в правилах доля везения стала еще весомее. В стрельбе из пистолета на 25 метров в финальных сериях мы теперь соревнуемся по системе «попал - не попал». То есть, если выстрел пришелся в 10,2 и лучше - попытку засчитывают. В противном случае фиксируют промах.

 

В дальнейшем между двумя лидерами (у кого в пяти полуфинальных сериях было большее удачных выстрелов) проводят матч за первое место. А третий и четвертый разыгрывают соответственно бронзовую медаль. А в стрельбе из пневматического пистолета на 10 метров уже после восьмого выстрела начинается борьба «на вылет»: после каждых двух выстрелов отсеиваются по два спортсмена. Пока не останутся двое, которые и разыграют между собой золото. Мы называем эту систему соревнований борьбой за выживание. Стрелки теперь должны быть более выносливыми, поскольку финалы стали растянутыми во времени, и претенденты на медали выполняют большее количество выстрелов.

 

- Судя по всему, вывести вас из равновесия не могут даже экстремальные условия, как, например, на этапе Кубке мира в Рио-де-Жанейро, когда в жару в тире не работали кондиционеры…

 

- На то время олимпийское стрельбище еще не было готово принимать олимпийцев - там действительно было невероятно жарко. Теперь же тир оснастили кондиционерами и  расширили трибуны. На Кубке мира уже чувствовалась предпраздничная атмосфера. Бразильцы обожают спорт. Вдоль побережья страна пронизана беговыми и велодорожками. Пляжи усеяны волейбольными площадками. И конечно же, футбольными.

 

- А на соревнования стрелков хозяева Олимпиады приходят посмотреть?

 

- Зрители обычно не балуют нас вниманием. Приходят исключительно на финалы. В Рио кубковый этап посетили мои бразильские приятели - Илька и Фернандо, с которыми я познакомилась четыре года назад, когда по приглашению местной федерации участвовала в Открытом кубке Бразилии. Илька и Фернандо - не профессиональные спортсмены. Илька – военнослужащая и нередко тренируется в тире. Правда, самостоятельно, без инструктора. Когда-то она выезжала на международные соревнования. Но в Бразилии нет единого централизованного спортивного министерства, и все поездки на соревнования ей приходилось оплачивать из собственного кармана.

 

Теперь у Ильки и Фернандо двое дочек, и семейный бюджет не выдерживает дополнительной нагрузки. Поэтому она выступает только на внутренних соревнованиях. Друзья уже купили билеты на финальную часть олимпийских соревнований. Теперь в Рио у меня будет персональная группа поддержки.

 

- Вы рассказываете о волнении и выбросе адреналина. Но со стороны кажется, будто стрелки - самые невозмутимые люди, которые только могут встретиться в спорте. Внешность обманчива?

 

- Со стороны не видно, как мы нервничаем. Но если бы нам нацепили пульсометры, вы бы удивились: во время соревнований пульс у нас редко опускается ниже 130 ударов в минуту, а бывает и значительно выше. Этот адреналин не имеет выхода наружу, не проявляется в движении. И мастерство стрелка заключается в том, чтобы во время соревнований не выпустить эмоции, а тихонько сжечь адреналин внутри.

 

Для того, чтобы тренировать стрельбу, когда пульс зашкаливает, я непосредственно перед тем, как взять в руки пистолет, прыгаю на скакалке. Но, знаете, нервная энергия имеет какую-то особенную формулу. Химию соревновательного волнения невозможно воспроизвести на тренировках. Вот в этом и заключается основное различие даже среди высококлассных стрелков: кому-то на соревнованиях удается усмирить свой внутренний огонь, а кому-то нет. Я уже научилась проще относиться как к подготовке, так и к самим турнирам. Олимпиада - один из множества стартов в моем календаре. В Рио я еду не за медалями. Моя цель - продемонстрировать свою лучшую стрельбу.

 

- Для вас имеют значение титулы соперниц?

 

- Наш вид спорта не является контактным, но при этом большинство из нас все равно невольно сравнивает собственную готовность с возможностями соперниц. Но это тактика заведомого поражения. Концентрироваться нужно исключительно на себе и собственных ощущениях. Но в реальности так получается далеко не всегда. На Кубке мира в Рио я стреляла за третье место с немкой Моникой Карш. Однажды я уже встречалась с ней, на турнире в Польше, и отдала ей бронзу. В малокалиберном пистолете Карш сильнее меня, я это знала. В Рио долгое время мы шли на равных. Но в какой-то момент мне показалось: вот сейчас она дожмет меня. Я стала успокаивать себя: «Ну чего ты волнуешься? Чему быть, того не миновать». Стрельбу я закончила с легким сердцем и… победила. После финиша Моника подошла ко мне: «1:1. В следующий раз будет матч-реванш». (Смеется).

 

НЕ ЗНАЛА, ЧТО МОЯ СОПЕРНИЦА - ЛУЧШИЙ СТРЕЛОК ХХ ВЕКА

 

- Где вы показываете лучшие результаты: в спокойной тренировочной атмосфере или же на соревнованиях?

 

- Я уже вышла на тот уровень, когда удается фиксировать высокие результаты и на тренировках, и во время соревнований. У нас так много стартов, что к соревнованиям я уже отношусь как к тренировкам. К этому я шла не один год. На тренировках мы все стреляем метко. А вот повторить свой лучший результат в соревновательных условиях - в этом и заключается мастерство стрелка. 

 

- Приходилось ли вам на соревнованиях стрелять по чужой мишени? 

 

- Нет. В стрельбе из пистолета такое не так-то просто учудить. А вот у винтовочников, подобное время от времени происходит. Американец Мэттью Эммонс, лидируя в олимпийских финалах, любит или в соседнюю мишень пальнуть, или в четверку попасть, когда до золота достаточно и шести. Вот так на одаренного стрелка влияет стресс.

 

- Какой старт считаете самым драматичным в своей карьере?

 

- Журналистам я обязана отличной тренировкой памяти. (Смеется). Позвольте вспомнить: перестрелка за олимпийское золото в Афинах была незабываемой драмой, завершившейся в итоге хеппи-эндом. Мне тогда было 19, все вокруг меня было новым, диковинным, неизведанным. Мы с тренером понятия не имели, что такое Олимпийские игры и как к ним подойти. Поэтому и готовились наощупь, опираясь не столько на умовыводы, сколько на ощущения и интуицию. Когда меня вызвали на перестрелку, я даже не знала, что за соперница стреляет рядом со мной, а тем более представить не могла, что сербка Ясна Секарич была признана лучшим стрелком ХХ века. После того поражения никому не известной девчонке она до сих пор со мной не очень охотно общается. Я понимаю ее чувства. 

 

Кроме всего прочего, я не представляла, за какое вообще место идет борьба. В финале стартовала с восьмой позиции. И преимущество соперниц, которое они заработали по результатам квалификации, казалось мне непреодолимым. Поэтому я стреляла довольно-таки спокойно, работала над техникой, как мне сказал тренер. По окончании основного времени объявили сразу три перестрелки - исключительная редкость по тем временам. Я не знала, когда, в какой момент мне нужно стрелять. И все время смотрела на тренера. «Еще рано», - жестами на мой немой вопрос отвечал он...

 

Сейчас перед нами стоят мониторы, позволяющие увидеть всю необходимую информацию, продвижение всех участников по турнирной таблице. А в Афинах была лишь общая таблица, для зрителей. Ясна отошла посмотреть, за что ей предстоит бороться. Знание, огромное желание и близость победы сыграло с Секарич злую шутку: она попала лишь в 9,7. Я же оставалась в счастливом неведении: спокойно сделала свой выстрел, попала в 10,2. Я и сейчас стараюсь лишний раз не смотреть на монитор. 

 

- Игорь Черединов рассказывал, что врач по-соседству, глядя на его волнение, готов был уже оказывать ему первую помощь. 

 

- Для Игоря Борисовича это тоже была первая Олимпиада. То, что происходило, шокировало его. При этом внешне он оставался абсолютно спокоен. Глядя на него, мне и в голову не приходило, что на кону стоит золото. И рука в ответственный момент не дернулась.

 

- Как победа на Олимпиаде в Афинах изменила вашу жизнь?

 

- Она разделила ее на «до» и «после». Жизнь «до» была спокойной и размеренной: обычного ребенка, который, как и много его сверстников, увлекается спортом. А «после» пришла известность и признание в профессиональной деятельности - и все это в 19 лет. Моя карьера началась так стремительно. Я поняла, что во мне есть талант, и после первой такой весомой победы принялась активно его развивать. Вместе с тем концентрироваться на спорте стало сложнее: мне приходилось совмещать тренировки с учебой в университете и общественной деятельностью.

 

- Вам когда-нибудь хотелось вернуться в прежнюю жизнь?

 

- А мне и сейчас хочется. (Смеется). Поэтому иногда я позволяю себе передышку, то есть остаюсь наедине с собой.

 

УРОВЕНЬ «БОГ»

 

- Для многих молодых спортсменов ранние успехи оказываются непосильной ношей: не всегда получается оправдывать ожидания, когда от тебя ждут одних побед. Приходилось ли вам переживать подобный кризис?

 

- Я сама по себе достаточно самокритична. Если что-то не получается, первой раскритикую себя. Ношей олимпийского чемпиона является груз дальнейшей ответственности, которая чувствуется на всех крупных соревнованиях и в особенности на Олимпийских играх. На тебя все рассчитывают. Это невозможно не чувствовать. Ко всему прочему, соревнования стрелков проходят в первые дни Олимпиад. А первопроходцам всегда тяжелее. В Лондоне в первый день Игр у Украины не было медали. И на следующий день многие пришли смотреть мою стрельбу с нескрываемой надеждой. Именно мне такая атмосфера помогает. Лучше тогда настраиваюсь на борьбу.

 

- Что не сложилось у вас в Пекине?

 

- Я упустила тот момент, что к Олимпийским играм готовиться нужно больше морально, чем физически. В противовес интуитивной подготовке к Афинам, к Играм в Китае мы готовились осознанно: искали, экспериментировали, пробовали большие объемы. В итоге к Олимпиаде я подошла уставшей, пресыщенной стрельбой. Я выходила на старт, и мне совершенно не хотелось соревноваться. Плюс ко всему переходной период. У кого-то этот период дисбаланса приходит раньше, в подростковом возрасте. Меня же он застал в 23 года. Все находились в предвкушении еще одной победы, а я чувствовала себя раздавленной.

 

- В стрельбе существует шутка: Лена Костевич, отдыхая от стрельбы из пневматики, стреляет из малокалиберного пистолета…

 

- В этом что-то есть. (Смеется). Это ведь совершенно разные виды стрельбы - с непохожей техникой и ощущениями выстрела. Пневматика - это ювелирная работа, где каждый выстрел отрабатывают дольше и с особой точностью. До стрельбы же из малокалиберного пистолета нужно попросту дорасти: обрести уверенность в себе и физическую силу, чтобы удерживать более тяжелое оружие и справляться с отдачей. А еще для такого пистолета нужно взрослое сознание, понимание того, что и для чего ты делаешь. Этот вид я тренирую еще с тех пор, как пришла в стрельбу. Но тогда и говорить не приходилось о победах. Я была настолько слабой, что даже не могла левой рукой затвор передернуть.

 

- В Лондоне уже всем стало понятно, что для стрельбы из малокалиберного пистолета вы доросли. Бронза - яркое тому подтверждение. А вот третье место в коронной вашей дисциплине, стрельбе из пневматического пистолета, порадовало вас или скорее огорчила?

 

- Это поражение. Я была отлично готова и уверена в собственных силах. Чувствовала, что не только серебро, но и золото могу взять. Эту мою уверенность, видать, чувствовали и китайские тренеры. Я была реальной угрозой их спортсменке. Ничем другим не могу объяснить их поведение. Они повсюду переходили мне дорогу. Отлично зная, что я стреляю под конец времени, истошно кричали, хотя на тот момент это было запрещено правилами. Для меня это стало хорошим опытом. Сейчас болельщикам уже разрешили проявлять свои эмоции. Кому-то, возможно, это мешает. А для меня уже не является неожиданностью (Улыбается).

 

В какой-то момент главный тренер сборной предлагал моему тренеру, чтобы я вообще не стреляла МК, а полностью сконцентрировалась на пневматике. Игорь Борисович отказался. «Она может, - говорил он. – Вот еще немного подрастет…» Я чувствовала, что тренер верит в меня. В Лондоне на финал в малокалиберном пистолете я шла с ощущением чего-то недоделанного. Но на самом старте, увидев трибуны, почувствовала уверенность и даже приподнятость. Я улыбалась при мысли: вот за меня болеют три Игоря: мой тренер и мой спонсор со своим родственником, которых тоже звали Игорями.

 

Было очень ветрено. А меня поставили стрелять на крайний щит, где порывистый ветер дул прямо в лицо. Тренер тут же подал апелляцию, и меня перевели в другой сектор. В финале я была спокойной, как никогда: весь адреналин ушел в предыдущем старте. У меня не все и не всегда ладилось со скоростной малокалиберной стрельбой. Но я знала свои ошибки и что нужно делать, чтобы их избежать. И стреляла без лишних эмоций. Соперницы вокруг нервничали. Россиянка Кира Мозгалова, довольно сильная спортсменка, стреляла рядом и была вне себя от волнения. Я видела, что она где-то не здесь, паника просто накрыла ее. «Это же не вопрос жизни и смерти, - про себя удивлялась я. – Зачем же тогда так нервничать». И успокоилась еще больше.

 

- Спортсмены, которые специализируются на скоростной стрельбе, шутят: за 50 минут, которые вам дают на 40 выстрелов, можно успеть не только пострелять, но и покурить, и посплетничать...

 

- А мы отшучиваемся в ответ: это же надо четыре года готовиться, чтобы закончить соревнования за 40 секунд. У нас, конечно, есть спортсмены (обычно винтовочники) уровня «Бог», которые специально опаздывают на стрельбу. Придут за полчаса до конца старта, перекурят, и ложатся стрелять. И при этом попадают в хороший результат. Я на такое не решусь никогда. И так долго по сравнению с другими спортсменами стреляю. На Олимпиаде вот закончила стрелять, когда таймер отмерял последнюю минуту соревновательного времени. Соперницы же за полчаса управятся и сядут книжку почитать. Я не перестаю этому удивляться: это же надо уметь так переключаться! (Смеется)

 

Елена САДОВНИК, Спорт-Экспресс в Украине